Освящённый Район: различия между версиями

Строка 91: Строка 91:
Но есть и те, кто видит в этих боях нечто большее. Они шепчутся о том, что это подготовка к чему-то более серьезному. План, рожденный в темноте и боли, план, который однажды перевернет весь существующий порядок. "Когда-нибудь, – говорят они, вытирая кровь с разбитых губ, – мы поднимемся из этих подвалов и покажем миру его истинное лицо".
Но есть и те, кто видит в этих боях нечто большее. Они шепчутся о том, что это подготовка к чему-то более серьезному. План, рожденный в темноте и боли, план, который однажды перевернет весь существующий порядок. "Когда-нибудь, – говорят они, вытирая кровь с разбитых губ, – мы поднимемся из этих подвалов и покажем миру его истинное лицо".


В последнее время среди бойцов ходят слухи о странных изменениях. Раны заживают слишком быстро, удары становятся нечеловечески сильными. Порча, пожирающая город наверху, проникла и сюда, но вместо страха это вызывает странное возбуждение. Может быть, думают они, это и есть следующий этап эволюции, о котором говорил организатор. Может быть, через боль и насилие они действительно превратятся в нечто большее, чем просто люди.
В последнее время среди бойцов ходят слухи о странных изменениях. Раны заживают слишком быстро, удары становятся нечеловечески сильными. [[Порча]], пожирающая город наверху, проникла и сюда, но вместо страха это вызывает странное возбуждение. Может быть, думают они, это и есть следующий этап эволюции, о котором говорил организатор. Может быть, через боль и насилие они действительно превратятся в нечто большее, чем просто люди.


А пока они продолжают спускаться в эти подвалы ночь за ночью, оставляя наверху свои титулы и привилегии. В мире, который все быстрее катится к безумию, эти бои остаются единственной константой, единственной истиной. Потому что, как говорит организатор: "Только потеряв все, мы обретаем свободу быть кем угодно".  
А пока они продолжают спускаться в эти подвалы ночь за ночью, оставляя наверху свои титулы и привилегии. В мире, который все быстрее катится к безумию, эти бои остаются единственной константой, единственной истиной. Потому что, как говорит организатор: "Только потеряв все, мы обретаем свободу быть кем угодно".